Римская армия и ее организация. Армия римской республики. Управление в Римской республике

Подготовка к военным действиям занимала важнейшее место в жизни римлян с древнейших времен. Как известно, война была регулярным, обыденным занятием римлян в период разложения родоплеменного строя и генезиса государства. Ежегодно весной набиралось войско из полноправных общинников, которое выходило в поход с целью грабежа добычи у соседних общин и народов или защиты собственной территории. В период ранней Республики кроме этих причин войн постепенно на первый план выдвигается стремление к расширению земельных владений Рима (ager publicus) и установлению его гегемонии в Лации и Центральной Италии. Летняя кампания завершалась осенью, когда возвратившееся войско с надлежащими обрядами распускалось.

Огромную роль во всех связанных с войной действиях играло их сакрально-правовое оформление. Войско воплощало собой суверенитет и залог благополучия и безопасности общины, олицетворяло ее мощь как единого целого перед лицом враждебного мира. Следовательно, его функционирование и результаты деятельности обязаны были рассматриваться как справедливые и законные, что оправдывало неизбежную жестокость в глазах не только окружающих племен, но и богов, дарующих римлянам свое благорасположение. Поэтому с ранних этапов развития римской общины формировалось понятие «законной войны» (bellum iustum), т. е. такой, которая произошла с соблюдением всех необходимых правовых процедур (Barnes, 1986. Р. 40-59; Sini, 1991. Р. 189-199), а поскольку

157

грань между сакральным и публичным правом была еще слишком размыта, то не удивительно, что упомянутые процедуры объективно принимали форму сакральных ритуалов и обрядов. К ним относится и порядок объявления войны, соблюдением которого ведала специальная коллегия фециалов (Sabatucci, 1988; Penella, 1987. P. 233-237; Майорова, 2001. С. 142-179), учрежденная еще Нумой Помпилием, и организация воинского набора, важнейшую роль в которой играло проведение люстрации (см.: Мельничук, 2002 б), и сакральные церемонии, связанные с пробуждением божественных сил и вверением им набранного войска, и многое другое.

На протяжении столетий складывалась система правовых взаимоотношений римской военной организации с гражданской общиной. С одной стороны, войско являлось как бы продолжением политической и социальной системы, а воинская служба как минимум до реформы Гая Мария в конце II в. до н. э. была правом-обязанностью всех полноправных граждан (см. Маяк, 1996; 1998 б). С другой - войско в качестве вооруженной силы противостояло гражданскому коллективу тем, что оно подчинялось не праву, а воинской дисциплине.

Еще Т. Моммзен высказывал мнение о коренном различии гражданского и военного права. Моммзен считал, что в гражданском праве действовал закон, а в военном - топор и фасции, т. е. единоличная и неограниченная власть военачальника (Моммзен, 1936. Р. 246 и след.). Тем самым Моммзен, а вслед за ним и современные исследователи базировали римскую воинскую дисциплину преимущественно на страхе и принуждении.

Развитие военного права и эпоха архаики

Как правило, в историографии воинская дисциплина рассматривается как некая универсальная данность, не зависящая от уровня развития военной организации и отделенная от эволюции римской конституции. Поэтому нередко историки проводят параллели между взаимоотношениями воинов и командиров, войска и гражданской общины в период ранней Республики вплоть до реформ Гая Мария и высокой дисциплиной профессиональной армии поздней Республики. Но учтем, что в основе последней лежали четкие правовые нормы, а солдат рассматривался как своего рода объект права. Еще

158

Полибий описывает взаимоотношения солдат и командиров в римской армии первой половины II в. до н. э. как основанные на юридических принципах с достаточно четким определением обязанностей солдат и прерогатив начальников, а также с полной номенклатурой проступков и соответствующих им наказаний, порядок применения которых был практически идентичен гражданскому уголовному процессу с поправкой на военную специфику.

В период империи активно разрабатывал теорию военного права историк и правовед Луций Цинций, оставивший труд как минимум в шести книгах под названием “De re militari”. К сожалению, он не сохранился, и до нас дошли только многочисленные, но скудные цитаты у Геллия, Феста и Макробия. В законченном виде правовая система взаимосвязи государства и воина, командующего и солдата сложилась в эпоху империи в законах Траяна, Септимия Севера и была сведена воедино в 16-м титуле раздела XLIX «Дигест», известном также как “De re militari”. Однако истоки воинской дисциплины кроются в периоде архаики.

Например, в «Дигестах» зафиксировано, что «совершивший что-либо запрещенное полководцем или не выполнивший его распоряжение карается смертью даже в том случае, если его действие имело благоприятные последствия» (D. 49. 16. 3. 15). Но подобные санкции находят отражение еще в сообщениях письменной традиции о случаях казни в V-IV вв. до н. э. консулами даже своих сыновей за нарушение теми запрета покидать боевой строй и вступать в бой без приказа. В 432 г. до н. э. диктатор Авл Постумий приказал сечь розгами и обезглавить перед строем своего сына-победителя за то, что тот без приказа «оставил свое место, увлеченный случаем отличиться в сражении» (Liv. IV. 29). В 340 г. до н. э. аналогичный поступок совершил консул Тит Манлий Империоз (Liv. VIII. 7). Он повелел обезглавить перед строем воинов своего сына за конный поединок с начальником тускуланских всадников Гемином Месцием, который был убит, а его доспехи брошены победителем к ногам отца-консула. Причем в обоих случаях речь шла о наказании командиров за успешные сражения, но совершенные без приказа высшего военачальника.

Бросается в глаза замечание Ливия, произнесенное Титом Манлием о том, что его сын, «не почитая ни консульского империя, ни отчей власти, вопреки запрету, без приказа, сразился с врагом и тем... по-

159

дорвал в войске послушание, на котором зиждилось доныне римское государство, а меня поставил перед выбором: забыть либо о государстве, либо о себе и своих близких, то пусть лучше мы будем наказаны за наш поступок (у Ливия: «проступок», delictum. - В. Т.), чем государство станет дорогой ценою искупать наши прегрешения...» (Liv. VIII. 7. 15-17). И далее Ливий вкладывает в уста консула Манлия характерную сентенцию о том, что надо было либо смертью сына «скрепить священную власть (империй) консула на войне, либо навсегда подорвать ее, оставив... безнаказанным». Кстати, «Манлиев правеж» хоть и вызвал шок и проклятия среди воинов, но, по словам того же Ливия, «столь жестокая кара сделала войско более послушным вождю; везде тщательней стали справлять сторожевую и дозорную службу и менять часовых, а в решающей битве, когда сошлись лицом к лицу с неприятелем, суровость Манлия эта тоже оказалась на пользу» (Liv. VIII. 8). Таким образом, в этих пассажах обнаруживаются два аспекта, которые выходят за рамки собственно воинской дисциплины, но оказываются ее базой. Это демонстрация «отчей власти» и поддержание полновластия империя консула в качестве важнейшего инструмента регулирования воинской дисциплины.

Однако приведенные выше примеры казни полководцами своих сыновей-командиров свидетельствуют, на мой взгляд, не о жестокости дисциплины в войске ранней Республики, а, напротив, о ее правовой неразвитости (см.: Скрипилев, 1949. С. 178 и след.). Ведь, несмотря на суровую расправу Тита Манлия над сыном Марком вскоре другой глава конного отряда вновь сразился без разрешения. Речь идет о начальнике конницы Марке Фабии. По сообщению Ливия, в 325 г. до н. э., когда диктатор Луций Папирий Курсор отсутствовал в войске по случаю совершения государственных ауспиций, Фабий вступил в сражение с самнитами и блестяще выиграл его, захватив огромную добычу и множество трофеев (Liv. VIII. 30-35). И здесь в основу обвинения его диктатором легло не столько нарушение дисциплины как таковой, сколько посягательство на империй диктатора и волю богов, определявшую иерархию магистратов.

Данное положение четко сформулировано Ливием в обличительной речи Постумия (Liv. VIII. 32. 4-7): «Если я знал, что отправился в поход при сомнительных ауспициях, то надо ли было мне при неясности в знамениях подвергать опасности государство или мне

160

следовало повторить птицегадания, дабы ничего не делать, не уверясь в воле богов?.. А ты, поправ мою власть, при недостоверных гаданиях, при неясности в знамениях имел дерзость вопреки воинскому обычаю, завещанному нам от предков, вопреки воле богов сразиться с врагом!» Тем самым диктатор апеллирует к нарушению: а) своего империя; б) государственных священных ауспиций; а следовательно, в) к оскорблению богов, воля которых определяла все действия военачальников и войск. Как видим, на первом месте в воинской дисциплине стоит, безусловно, империй, затем ауспиции, и все это покоится на прочной сакральной основе mores maiorum. Иначе говоря, в архаическом правовом менталитете римлян воинская дисциплина оказывается в тесной связи с сакральными и конституционными основами civitas.

Это подтверждает и следующая сентенция диктатора Постумия в изложении Ливия: «Стоит раз нарушить воинскую дисциплину, как уже воин не подчиняется приказу центуриона, центурион- трибуну, трибун - легату, легат - консулу, начальник конницы - диктатору, как исчезает почтение к людям и почитание богов, как не повинуются ни указам вождя, ни наказам жреца; воины самовольно бродят и по замиренным, и по враждебным землям; забыв о присяге (sacramentum), по своему произволу, они оставляют службу, когда захотят; они покидают осиротелые знамена и не сбегаются, когда им велят; и не разбирают, днем ли они сражаются или ночью, в том ли месте или не в том, по приказу военачальника или без оного, они не ждут знака, не соблюдают рядов, и на месте военной службы, освященной обычаем и присягой (pro sollemni et sacrata militia), оказывается подобие разбоя, слепого и беспорядочного» (Liv. VIII. 7-10).

Перед нами своего рода манифест римской воинской дисциплины, которая приобретает черты сакрального служения и наводит на мысль, что под дисциплиной римляне понимали не только воинское искусство как таковое и не столько распорядок действий воина в строю. Сущностью, сердцевиной воинской дисциплины в архаический период было определение и освящение взаимосвязи воина с обществом в целом, подчинение его правовым и сакральным институтам общины и, прежде всего, империю военачальника.

Военный империй и власть военачальника

Цицерон придает империю универсальную и космическую силу, сопоставляя его с высшим законом (fas) (Cic. Leg. III. 1. 2-3). Д. Коэн

161

небезосновательно прослеживает связь империя с первобытной «мана», верой в то, что она наделяет человека сверхъестественной силой (Cohen, 1957. Р. 307, 316 f.; Palmer, 1970. P. 210).

Исходя из этого римский империй (imperium, от impero - «повелевать») можно трактовать как магическую силу, которая передается от богов вождю, чтобы тот с ее помощью мог вести свой народ к благополучию, а войско - к победам (Meyer Ernst. 1948. S. 109; Mazzarino, 1945. P. 63 f.). В ней воплощалась мощь всей общины, ее процветание.

После свержения царей изменились форма и содержание полномочий магистратов (potestas), но не суть и качество империя. Лишь его действие ограничивалось одним годом (Cic. Resp. II. 31. 53; D. 1. 2. 16). Вторым по значению ограничением империя в эпоху республики стало право провокации по законам Валерия Попликолы 509 г. до н. э. и Валерия-Горация 449 г. до н. э. (D. 48. 6. 7; Ulp. De off. procons. VIII. 2202). Но действовало оно только в черте города. Отсюда столь страстное стремление консулов и сената поскорее вывести войска из города. Заметим, что диктаторы были свободны от подчинения провокации даже в самом Риме (Liv. II. 18. 8; Zonar. VII. 13; D. 1. 2. 18). В отличие от консулов диктаторы в традиции никогда не подвергаются после сложения империя судебным преследованиям за плохое командование, что подчеркивает сакральный характер их власти.

Империй считался достоянием всех граждан и лишь на время переходил к магистрату. Единый и неделимый империй, как известно, вручался особым куриатным законом об империи (lex curiata de imperio) только царям и высшим магистратам - консулам и диктаторам, а также консулярным трибунам, иначе говоря, - военачальникам (Cic. Leg. III. 3. 6-9; см. подробнее: Сморчков, 2003. С. 24-39). Причем, если властью (potestas) консулы обладали равной, то высший империй (imperium summum) в каждый данный момент находился в руках лишь одного из консулов. Цицерон резюмировал сферу действия империя: «Носители империя, носители власти (potestas) и легаты - после постановления сената и повеления народа - да покидают Город, справедливо ведут справедливые войны, оберегают союзников, будут воздержаны сами и сдерживают своих; да возвеличивают они славу народа и возвращаются домой с честью. Все магистраты да обладают правом ауспиций и судебной властью и да составляют они сенат» (Cic. Leg. III. 3. 9).

162

Военный империй включал следующие права: производить набор войск, назначать военных командиров, вести войну, заключать перемирие, распределять добычу, получать триумф, а также совершать военные ауспиции (ius auspicandi) (подробнее см.: Токмаков, 1997. С. 47-48; 2000. С. 139 и след.). И это, пожалуй, считалось главным. Ведь формально военное командование осуществлялось волей божеств, а консул выступал лишь посредником и реализатором этой воли.

Ауспиции состояли в наблюдении за полетом птиц и гаданиям по внутренностям животных. При этом следовало тщательно соблюдать раз и навсегда установившийся ритуал, даже если он со временем становился непонятным самим исполнителям. Могли забыться сокровенное значение обрядов, смысл вербальных формул, имена неперсонифицированных или хтонических божеств, но традиция обязана была соблюдаться, ибо любое отступление от нее влекло опасность недовольства или гнева со стороны пропущенных богов.

Сами ауспиции в сакрально-правовых воззрениях римлян являлись публичными актами передачи воли богов через наделенного соответствующим откровением носителя империя (Сморчков, 2003.

С. 24-26). В какой-то мере они освобождали магистрата от ответственности за исход мероприятия, но в то же время повышали требования к его компетентности в вопросах истолкования знамений. Поэтому нередки были случаи, когда огрешно проведенные ауспиции грозили переизбранием консулов или влияли на ход военной кампании (как у того же Постумия). А такой компетенцией, по мнению римлян, вплоть до IV в. до н. э. обладали только члены исконной, сакральной куриатной организации, т. е. патриции.

Часть прав консул уступал своим подчиненным, но только с соблюдением всех сакральных процедур, которые в архаический период выступали как разновидность правовых актов. Следовательно, нарушение приказа, по воззрениям римлян, рассматривалось не просто как правонарушение, но как посягательство на священный империй консула и на божественные ауспиции, иными словами, на толкование воли богов, которая проявлялась в сакральных знамениях.

Итак, проведение даже успешного сражения командиром, который не имел права ауспиций, без совершения ауспиций, при неблагоприятных ауспициях или вопреки основанному на высших ауспициях приказу лица, наделенного империем, означало в сакрально-правовой традиции римлян неповиновение верховным предводителям воин-

163

ских сил - богам. Становится понятным, что для представителя божественных сил в войске, т. е. для военачальника сит imperio, было необходимо как можно скорее искупить совершенное святотатство, не дожидаясь божьей кары. А результат святотатства, возможно, выгодный для римлян, или родственные чувства роли уже не играли.

С развитием публичного права эта сакрально-правовая архаическая норма модифицировалась в чисто юридическую. Причем о сакральных аспектах нарушения уже не упоминается. Заметим, что этот сугубо римский принцип (в Греции мы не находим подобного) лег в основу военного права и воинских регламентов в Европе на две тысячи лет вперед.

Империй наделял его носителя высшей силой и властью над жизнью и смертью подчиненных (право coercio et iudicatio) (Cic. Leg. III. 3. 6; D. 1. 2. 18). Свое внешнее выражение это право находило в дикторских фасциях с топориками. В своем универсальном виде его можно обнаружить в тех же «Дигестах». В них сказано, что «тот, кто покинул передовой пост (exploratione emanet) или оставил ров перед лицом наступающего врага (т. е. в боевой обстановке), должен быть подвергнут смертной казни» (D. 49. 16. 3. 4); а в другом месте аналогичное прегрешение трактуется уже более мягко: «Покинувший строй подвергается или наказанию палками, или переводу в другую часть, смотря по обстоятельствам» (Ibid. 3. 16). Но и за два столетия до составления «Дигест» Ливий также формулирует в виде правовой нормы, вполне вероятно, уже реально существовавшей в архаическую эпоху, что «избиения палками до смерти (!) заслуживает тот, кто бежит с поля битвы или покидает пост» (Liv. V. 6. 4).

Полибий описывает процедуру такого наказания для II в. до н. э. Виновных в сне на посту при охране лагеря подвергали наказанию палками по решению совета трибунов легиона. Любопытно, что при расследовании соблюдается своего рода судебная процедура: свои показания дают и обвиняемые стражники, и центурион проверяющего дозора, который призывает в свидетели своих спутников (Polyb. VI. 36. 8-9). Решение, как видим, выносится коллегиально советом трибунов, а не единолично полководцем, как в ранней Республике. Наказание, сообщает Полибий (VI. 37. 2-4), проводится так: трибун берет палку и как бы только касается ею осужденного, а вслед за этим все легионеры бьют его палками и камнями (чем-то «до боли» напоминает наказание шпицрутенами в российской

164

армии XIX в.). Если кто-либо из наказанных остается в живых, то он лишается огня и воды; ему запрещено возвращение домой, а родственникам - принимать его к себе в дом. Иными словами, санкции идентичны гражданскому судебному приговору. Система поддержания дисциплины в описании Полибия строится на персональной ответственности начальника каждого ранга за проступки подчиненных (VI. 37. 5-6).

Одним из крайних проявлений права наказания воинов стали децимации, или казни каждого десятого воина по жребию в случае позорного бегства воинов с поля боя. Полибий говорит о беспощадном наказании палками тех, на кого выпал жребий, и о штрафных санкциях против остальных в виде замены в рационе питания пшеницы на ячмень и выносе их палаток за вал лагеря (Polyb. VI. 38. 2-4). Но децимация восходит еще к эпохе ранней Республики. Первую из них, по данным традиции, произвел в 471 г. до н. э. консул Аппий Клавдий (Liv. II. 59; Dionys. IX. 50). Причем Фронтин (Frontin. IV. 1. 33) уточняет, что Клавдий лично убил каждого десятого дубиной. Следовательно, децимации архаической эпохи предстают скорее расправой необузданных вождей по древним обычаям, нежели правовым актом. Так же в начале IV в. до н. э. Марк Фурий Камилл казнил воинов, бежавших из-под стен города Вейи (Liv. V. 19. 4).

Децимация, несомненно, имела истоком уже упомянутые сакральные нормы и табу: таким своего рода жертвоприношением воинов, оскверненных нарушением воли богов, стремились искупить позор поражения и восстановить силу войска. Поэтому проводить такую децимацию изначально мог только полководец, наделенный империем. Лишь со временем этот произвол был оформлен в публичном праве как право вызова провинившегося (ius prensionis) и право ареста (ius vocationis). В этом отличие архаической сакральной децимации от светской правовой процедуры наказания времен Полибия, которой руководит военный трибун, совмещающий функции судьи и экзекутора. Замечу, что суровость и исключительность наказаний в период ранней Республики (что и вызвало фиксацию их в анналах истории) свидетельствует скорее о слабости в то время собственно воинской дисциплины и о том, что процесс юридического оформления принципов взаимоотношений воинов и военачальника как субъектов или сторон права еще только начинался вместе с генези-

165

сом римской civitas, в период, когда понятия «воин» и «гражданин» практически совпадали.

Отмеченное выше столь полное и безусловное подчинение воинов власти военачальника в раннем Риме имело своим истоком то, что, с юридической точки зрения, воин в полевой армии как бы отчуждался от гражданских прав, переставал быть членом общины и полностью подпадал под власть патрона-командующего. В качестве члена общины гражданин находился под защитой законов, народного собрания, полноправным участником которого он был, а также под покровительством обычного права и сакральных культов. Свидетельством тому служит упомянутое право провокации. Но, отправляясь в поход, римляне пересекали границу Рима, и это знаменовало их превращение из законопослушных и благочестивых граждан, которыми они предполагались внутри померия, в исполненных злобы грабителей, насильников и убийц. И в этом смысле воины как бы табуировались, а гражданская община отстранялась от действий своих членов, запятнанных кровью, четко противопоставляя себя военной организации. А связующим звеном между ними оставался только магистрат, наделенный империем.

Ограничение гражданских прав подтверждается закрытием на время военной кампании судов, отсутствием в войске собраний, права провокации (Cic. Leg. III. 6; Liv. III. 20.7) и случаями перехода на сторону противника воинов, высланных в дальние гарнизоны, которые уже переставали ассоциировать себя с римской общиной. Добавим сюда и регулярные сравнения в источниках воинской службы с рабством (Liv. II. 23. 2; IV. 5. 2; V. 2.4-12). Не потому ли в первые два века республики в войсках так часто вспыхивали бунты и восстания (см. тему 7, п. 3)?

Все это было характерно для периода формирования римского патрицианско-плебейского государства, когда мы не находим в сообщениях источников ни полной покорности, ни высокой воинской дисциплины как осознанного и опосредованного юридическими нормами поведения воинов и командиров (см. тему 12).

Ритуалы подготовки к войне в раннем Риме

Несомненно, переход граждан-общинников в состояние воинов-«неграждан», тем более происходящий ежегодно, не мог обходится без сакрального очищения (люстрации). Само слово происходит от глагола luo («очищать, освобождать, искуплять»). Иными словами,

166

она представляла собой очищение воинов от скверны кровопролития и одновременно искупала нарушение «божеского мира» (см. также: Мельничук, 2002. С. 73-87). Со времени Сервия Туллия люстрации с принесением в жертву кабана, барана и быка (Liv. I. 44. 2; Dionys.

IV. 22. 1-2) и совершением ауспиций проводились после каждого ценза и ежегодно после смотра набранных войск на Марсовом поле перед их выходом в поход.

В комплекс обрядов военизированной люстрации входили также многочисленные религиозные праздники, идущие из глубины веков и связанные с куриатно-родовым строем. Начинались они с конского ристания 28 февраля, посвященного Марсу Градиву - Эквирии. Сам Марс на колеснице возглавляет эти скачки (Ovid. Fast. II. 860-861), что свидетельствует о глубокой древности ритуала обожествления коня и всадника (Маяк, 1983. С. 116; Штаерман, 1978. С. 58). Остальные празднества, открывающие март - месяц подготовки к военной кампании, - также связаны в основном с Марсом и одной из древнейших жреческих коллегий - салиев (подробнее см.: Токмаков,1997 а; 2001).

Салии называются в источниках хранителями и стражами священного щита Марса Градива, который, по преданию, упал с неба в правление Нумы Помпилия (конец VIII в. до н. э.). В ознаменование чуда по приказу царя легендарный кузнец Ветурий Мамурий выковал еще 11 щитов, идентичных упавшему с неба формой и всем внешним видом, чтобы спрятать среди них настоящий и тем самым уберечь его от опасности похищения. Щиты округло изогнутой формы (вроде цифры 8) назывались анцилиями. За это Ветурия Мамурия салии чествовали в своих песнях (Dionys. II. 70. Plut. Numa. 13. 11; Ovid. Fast. III. 389-392). Среди объектов культа салиев можно встретить и Януса, и Юпитера, и Минерву, а также Ларов, Пенатов и целый ряд хтонических божеств, впоследствии заглохших и ставших архаическими и непонятными даже самим античным авторам.

Сакральные ритуалы салиев состояли из торжественных шествий членов этой коллегии через весь город. Первое шествие отмечается в источниках 1 марта, через день после Эквирий. По данным Иоанна Лида (Ioan. Lyd. Mens. IV. 49), 15 марта вновь происходило шествие и пляски салиев. Совершали эти пляски салии с оружием, которое состояло из медного нагрудника поверх вышитой пурпуром туники, медного пояса на бедрах, медного же шлема, меча и копья в правой

167

руке (Plut. Numa. 13; Dionys. II. 70. 2; Liv. I. 20. 4). По другим сведениям, это был жезл или палка, подобная копью, с набалдашниками на обоих концах. Во время шествий салии ударяли ею по священным щитам анцилиям, которые были важнейшим атрибутом их ритуалов. Тем самым они наглядно демонстрировали сохранность щитов, готовность общины возобновить договор с Марсом и побудить его возглавить преданное войско. Да и сами пляски салиев относятся к ритуалам пробуждения связанных с войной божественных сил. С той же целью привлечения внимания божеств перед салиями выступали «священные трубачи» (tubicines sacrorum).

Салии отправляли ритуалы в течение всего марта (Polyb. XXI. 13.12). Так, во время празднеств 9, 14 (Мамуралии) и 17 марта (Агоналии) салии с оружием и в сопровождении хора спускались процессией с плясками и песнями с Палатина на Форум, а затем обходили Рим по периметру древнейшего померия. Причем это было не просто шествие. Сервий сообщает, что они обходили алтари (Serv. Ad Aen. VIII. 285). Одним из них можно считать алтарь Геркулеса Ara Maxima около Форума, другим - алтарь Януса. Несомненно, были и алтари других древнейших родоплеменных богов, которые знаменовали сакральные границы города времен Септимонтия. Такой обход представлял собой разновидность магического круга. На пути следования салиев устраивались роскошные пиры, обильность которых со временем вошла у римлян в поговорку.

19 марта салии участвовали в празднике Quinquatrus (Fest. P. 305 L; Ovid. III. 809-847), посвященном Минерве. Во время этого праздника на Комиции в присутствии Великого понтифика и трибуна целеров салии совершали свои ритуальные прыжки (как явствует из «Фаст»). Тогда же производилось сакральное очищение оружия, но, возможно, только анцилий. 23 марта салии были главными действующими лицами в завершающем март сакральном обряде «очищения труб» (Tubilustrum) (Varro. LL. VI. 14; Fest. P. 480 L; Ovid. Fast. III. 849-850), который знаменовал окончательную подготовку римской общины к войне, а ее набранного к тому времени войска к выступлению в поход. Зафиксировано также присутствие салиев (и непременно с анцилиями) во время обязательной люстрации войска. Есть также косвенные данные, что салии принимали участие в церемониях и культах и по истечении мартовского срока, в частности, в обряде Регифугий 24 февраля и в культах Арвальских братьев.

168

Во время военного смотра на Марсовом поле воины по центуриям возносили торжественные клятвы и обеты богам. Адресатом этих клятв выступают опять-таки Марс Градив (Liv. II. 45. 14), покровительница молодежи призывного возраста Юнона Сорория (Liv. I. 20. 4) и Юпитер Феретрий (Fest. Р. 204 L), а также Янус как бог римских рубежей и покровитель их защитников. Судя по всему, именно Марс символизировал военный империй военачальника. Недаром перед отправкой в поход царь (а затем консул) входил в Регию, где хранились священное копье Марса (Cic. De div. I. 17; Plut. Rom. 29. 1; Clem. Alex. Protr. IV. 4. P. 35, 23 st.) и щиты-анцилии, и приводил их в движение со словами: «Марс, бди!» (Serv. Ad Aen. VIII. 3). (Кстати, самопроизвольное колебание копья Марса считалось предзнаменованием войны или стихийных бедствий -Liv. XXII. 1. 11; XL. 19. 2.) Сами обряды люстрации с вынесением квесторами из Регии щитов-анцилий и священных знамен вексилл знаменовали выход Марса в поход вместе с войском. Это повышало значение обрядовой стороны этих процедур и требования к лицу, ответственному за их правильность.

Верховными руководителями войска выступают Юпитер и Марс (Liv. II. 45. 14). Еще Ромул (который сам считался сыном Марса и был обожествлен под именем «мирного Марса» - Квирина, см.: Serv. Ad Aen. III. 35; VI. 895), по преданию, учредил на Капитолии на месте древнейшего убежища святилище Юпитеру Феретрию («Несущему победу») (Liv. I. 10. 6-7). Однако выдвижение Юпитера на первый план происходит все же в поздний царский период, в правление так называемой «этрусской» династии, когда на Капитолии при Тарквинии Гордом Юпитеру, Юноне и Минерве сооружается храм (Liv. I. 53. 3; Dionys. IV. 43. 2).

Изначальным покровителем воинов и символом могущества общины выступал именно Марс, особенно в ипостаси Марса Градива («Шествующего [в бой]»). Сперва это был бог всего живого, производительных сил природы с ярко выраженным мужским, творящим началом, что объясняет поклонение ему в земледельческом культе архаической коллегии Арвальских братьев (Штаерман, 1987. С. 65-67). Со времени республики Марс выступал в роли покровителя воинов, хранителя границ общины и символа ее военного могущества (Сморчков, 2001. С. 232 и след.; Sini, 1991. Р. 215).

169

Характерно, что и заканчивался ежегодный круг военных ритуалов в октябре по завершении кампании принесением в жертву Марсу головы коня после конских игрищ (October equus) (Ovid. Fast. IV. 231-234; Fest. P. 190 L). Обратное превращение отданных под власть богов и консульского империя воинов также обставлялось религиозными церемониями. Они были воплощены в обряде очищения оружия - Armilustrum (19 октября) (Varro. LL. VI. 22; V. 153; Fest. P. 17L; Ioan. Lyd. Mens. IV. 34). В тот день возвращавшиеся в город оскверненные пролитой кровью воины проходили мимо алтаря Януса и под «Сестриным брусом», где очищались от скверны убийства и вновь возвращались в лоно мирного гражданства.

Согласно легенде, в правление Тулла Гостилия и войны с Альба Лонгой победивший в поединке Гораций по возвращении в Рим заколол мечом свою сестру, помолвленную с одним из Куриациев и посмевшую выразить свою скорбь. Во искупление вины Горация при входе в Рим и был установлен «Сестрин брус» (Sororum tigillum). Р. Палмер справедливо связывает этот обычай с периодом господства еще куриатного строя (Palmer, 1970. Р. 137, 185). Алтарь Януса Куриация помещался недалеко от святилища Юноны Сорории (Dionys. III. 22. 5). Очень рано его культ был объединен с культом Квирина (Ianus Quirinus - Serv. Ad Aen. VII. 610). В гимне салиев Янус именуется «богом богов» и «добрым создателем» (Macrob. Sat. I. 9. 14-18). Характерно включение Януса в формулу объявления войны фециалами наряду с Юпитером (Liv. I. 32. 6-7; 10).

Итак, в Риме сложился целый комплекс ритуалов, обрядов и религиозных табу, связанный с приготовлениями общины к ежегодным военным действиям и уходящий корнями в глубины первобытности и родоплеменного строя. Вся жизнь римлянина была пронизана сакральными нормами, даже тогда, когда божественное право (fas) стало вытесняться из общественно-политической практики правом человеческим (ius). Римляне относились к своей военной организации с безмерным трепетом и пиететом, рассматривая ее не только как залог могущества и процветания civitas, но и как божественное установление, находящееся под пристальным покровительством богов и их непосредственным руководством. Поэтому всё, связанное с устройством, функционированием и управлением воинскими

170

силами, приобретало яркую религиозную окраску, а люди выступали не столько творцами побед, сколько исполнителями высшей воли богов. Отсюда такое повышенное внимание к ритуальной стороне подготовки войска, его организации, поддержания дисциплины и ведения военной кампании.

Подготовлено по изданию:

(Все даты — до н.э.)

Мирный договор Спурия Кассия 493 года до н.э. (окончание Первой Латинской войны) ввел Рим в состав Латинского Союза, и в течение следующих 160 лет развитие его военной системы шло параллельно с остальными латинскими государствами. Ливий уверяет, что военная организация латинян и римлян была одинаковой к моменту, когда Рим выдвинул требования о признании своего господства в Союзе (Вторая Латинская война 340-338 гг. до н.э.)

Все римские граждане от 17 до 45 лет считались военнообязанными и входили в состав . Лишь беднейшее население было освобождено от военной службы. Легион (лат. Legere – выбирать, собирать) первоначально обозначал все римское войско. Когда возникала необходимость в созыве армии, каждая городская центурия выставляла необходимое количество людей. По окончании боевых действий армия распускалась. Воину самому полагалось обеспечивать себя снаряжением, что приводило к большому разнообразию в вооружении и доспехах.

Армия делилась на две части, служившие согласно возрасту. Ветераны, воины 45-60 лет, составляли гарнизоны, а молодые участвовали в военных кампаниях. От военной службы освобождались только те лица, которые участвовали в 20 военных походах при службе в пехоте или в 10 походах – при службе в коннице. Уклонение от военной службы каралось очень строго, вплоть до продажи в рабство.

Вся римская армия была поделена на два легиона, каждый из которых подчинялся одному из консулов. Войны, которые вела Римская республика, становились всё более частыми и постепенно переставали быть простыми набегами, принимая характер спланированных боевых операций. В 4 веке до н.э. каждому консулу подчинялись уже по два легиона, а их общее число, соответственно, увеличилось до четырёх. При необходимости ведения военной кампании могли набираться и дополнительные легионы.

Во второй половине 4 века до н.э. привели к значительному расширению контингента, из которого комплектовалась армия. Военная реформа стала неизбежной. Воинам было установлено жалование, в счет которого выдавалось обмундирование, вооружение и продовольствие. Это уравняло положение имущих и неимущих воинов и послужило толчком для введения единообразного вооружения. Единообразное вооружение, в свою очередь, дало возможность реорганизовать легион, сделав его более однородным и функциональным.

С 331 года во главе каждого легиона встал военный трибун . Внутренняя структура легиона усложнилась. Вместо фаланги, принятой у этрусков, легион строился новым боевым порядком (возможно, перенятым у самнитов), в три линии. Общая численность легиона, при этом, составляла около 4 500 человек.

Передняя линия состояла из тяжелой пехоты - гастатов (лат. Hastati - копейщики). Ее составляли более молодые воины, делившиеся на 15 манипулов (лат. Manipula - горсть) по 60 - 120 человек. Каждый из манипулов делился на две центурии под командованием центуриона , назначавшегося из числа наиболее отличившихся воинов. Один из центурионов был старшим и командовал всем манипулом. Кроме того, каждому манипулу гастатов придавалось по 20 легковооруженных воинов - левисов или велитов , у которых были копье и дротик.

Средняя линия также состояла из 15 манипулов тяжелой пехоты - принципов . Но это были уже сливки армии - бойцы в самом расцвете сил.

Задняя линия состояла из 15 рядов, каждый из которых делился на три части - вексиллы . Впереди стояли лучшие из ветеранов, . За ними молодые, не столь отличившиеся воины, рорарии , а за ними - наименее надежные солдаты, акцензы . Каждая из трех вексилл состояла из 60 воинов, двух центурионов и знаменосца — вексиллария , который нес похожий на флаг штандарт.

Акцензы (вне ценза) были вооружены только пращой, что соответствовало 5-му имущественному классу по военной реформе . Доспехов или какой либо другой защиты не имели.

Рорарии были вооружены копьем для ближнего боя и дротиком. Они соответствовали четвертому имущественному классу реформы Сервия Туллия. Доспехи не носили.

Триарии были вооружены копьями и мечами. Первоначально из первого имущественного класса, они имели полное защитное вооружение.

В бою манипулы обычно располагались в шахматном порядке – манипулы принципов прикрывали промежуток между гастатами , а тех прикрывали манипулы триариев .

Кроме пехоты в состав легиона входила и кавалерия. Тяжёлая кавалерия - эквиты - первоначально представляла собой самый престижный род войск. Кавалерист сам покупал вооружение и снаряжение - круглый щит, шлем, доспехи, меч и копья. Легион насчитывал примерно 300 кавалеристов, разбитых на подразделения - турмы - по 30 человек под командой декуриона . Располагались они на флангах легиона - по пять турм на каждом. Лёгкая кавалерия набиралась из менее состоятельных граждан и молодых богатых граждан, не подходивших по возрасту в другие подразделения.

Первоначально легионеры были вооружены круглыми щитами - клипеусами . Но во время (405-392 года) были введены более крупные щиты - скутумы , усиленные железной кромкой. В это же время произошел и отказ от фаланги. Причиной этого могло быть поражение в битве при Аллии (390 год), где римлян буквально «втоптали в землю». Большое внимание стало уделяться вопросам управления войсками и организации тыла. В состав войска стали включать одну центурию писарей и горнистов, а также две центурии кузнецов и плотников, парки осадных машин и центурии инженеров.

С этого же времени легионерам начали платить. Римский пехотинец получал две монеты в день, центурион – в два раза больше, всадник – шесть оболов. Римский пехотинец получал довольствие в виде 35 л зерна в месяц, всадник – 100 л пшеницы и 350 л ячменя (учитывая прокорм лошади и конюха). Фиксированная плата за эти продукты вычиталась из жалования как пешего, так и конного воина. Вычеты делались также за одежду и требующие замены элементы экипировки.

Основным поражающим оружием легионера новой армии сделалось метательное копье – пилум . Триарии, рорарии и акцензы все еще оставались обычными копейщиками, но около трети всей армии продвинулось вперед, вооружившись пилумами для поражения приближающегося противника.

Начинали сражение левисы, стремившиеся нарушить боевой порядок противника при помощи легких дротиков. Когда противоположная сторона начинала наступление, легковооруженные воины отступали в промежутки в строе, и в бой шли гастаты. Вначале они метали пилумы, а затем шли на сближение с противником для того, чтобы сойтись врукопашную. Если гастаты оказывались не в силах разбить врага, они тоже отступали в промежутки строя между отрядами принципов. Если разбитыми оказывались обе линии, гастаты и принципы отступали за триариев, которые смыкали ряды; затем вся армия отступала. Старая римская поговорка «дело дошло до триариев» означала, что все обернулось как нельзя хуже.

Пока гастаты и принципы сражались, триарии опускались на одно колено, выдвинув вперед левую ногу. Они прислоняли свои большие овальные щиты к левому плечу так, чтобы те прикрывали их от вражеских метательных снарядов. Подток копья был воткнут в землю, а наконечник наклонно выставлен вперед «подобно частоколу» (Ливий). Триарии не вступали в бой, покуда все остальные части армии не оказывались разбиты. Знамена располагались за задней линией, так что отступавшим отрядам было видно, к какому из рядов им следует отходить.

Римляне не раз терпели поражения в первые 200 лет существования республики. Патриотически настроенный Ливий обычно говорит в таких случаях, что сражению «помешала плохая погода». Самое крупное поражение выпало на долю римлян в битве при Аллии. Возможно, именно из-за этого легион 4 века до н.э. имеет ярко выраженный оборонительный характер. Подвижный строй гастатов - принципов появился, видимо, в ответ на легкие и подвижные армии кельтов и самнитов. Отряды же метателей копий на переднем фланге были специально рассчитаны на то, чтобы противостоять атаке кельтов.

Кроме того, римская армия усиливалась так называемыми “союзниками” — войсками покоренных соседей, не имевших римского гражданства. Союзники обязаны были выставлять вспомогательную вооруженную силу. Обычно на один римский легион союзники выставляли 5 000 человек пехоты и 900 всадников содержавшихся за свой счет. Союзнические войска выстраивались на флангах римских легионов подразделениями по 500 человек. Такие подразделения получили название “когорта” (лат. cohors – свита, вереница). Подчинялись когорты римскому высшему командованию, а состав младших командиров определяли сами союзники.

Треть лучшей конницы союзников и пятая часть их лучших пехотинцев отбирались для того, чтобы образовать особую боевую единицу – экстраординариев (extraordinarii). Они были ударной силой для особых поручений и должны были прикрывать легион на марше. Внутренняя организация войска союзников на этот период в источниках не описана, но, скорее всего, она была схожа с римской, особенно у латинских союзников.

Таким образом, легион со своей тяжелой пехотой, конницей, дополнительной конницей союзников, легкой пехотой, осадными орудиями и инженерами включал в себя все рода сухопутных войск и представлял собой хотя и громоздкую, но самодостаточную армейскую единицу.

Вот в таком виде римские легионы и вступили в период великих войн.

После победоносных войн IV-III в.в. до н.э. под власть Рима попали все народы Италии. Чтобы держать их в повиновении, римляне предоставляли одним народам больше прав, другим меньше, сея между ними взаимное недоверие и ненависть. Именно римляне сформулировали закон “разделяй и властвуй”. А для этого нужны были многочисленные войска. Таким образом, римское войско состояло из:

• а) легионов, в которых служили сами римляне, состоявших из тяжелой и легкой пехоты и приданной им кавалерии;
• б) италийских союзников и союзной конницы (после предоставления италикам прав гражданства, влившихся в легион);
• в) вспомогательных войск, набранных из жителей провинций.

Основной тактической единицей был легион. Во времена Сервия Туллия легион насчитывал 4200 человек и 900 всадников, не считая 1200 легковооруженных солдат, не входивших в строевой состав легиона.

Консул Марк Клавдий изменил строй легиона и вооружение. Это произошло в IV веке до н.э. Легион был разделен на манипулы (по-латински - горсть), центурии (сотни) и декурии (десятки), которые напоминали современные роты, взводы, отделения.

Легкая пехота - велиты (буквально - быстрые, подвижные) шла впереди легиона в рассыпном строю и завязывала бой. При неудаче отходила в тыл и на фланги легиона. Всего их было 1200 человек.

Гастаты (от латинского “гаста” - копье) - копьеносцы, 120 человек в манипуле. Составляли первую линию легиона. Принципы (первые) - 120 человек в манипуле. Вторая линия. Триарии (третьи) - 60 человек в манипуле. Третья линия. Триарии были самые опытные и испытанные бойцы.

В каждой манипуле было по две центурии. В центурии гастатов или принципов было по 60 человек, а триариев в центурии было 30 человек. Легиону придавалось 300 всадников, составлявшие 10 турм. Кавалерия прикрывала фланги легиона. В самом начале применения манипулярного порядка легион шел в бой тремя линиями и, если встречалось препятствие, которое легионеры были вынуждены обтекать, таким образом получался разрыв боевой линии, манипул из второй линии спешила закрыть брешь, а место манипула из второй линии занимал манипул из третьей линии. Во время схватки с врагом легион представлял монолитную фалангу. Со временем третью линию легиона стали использовать как резерв, решавший судьбу сражения. Но если полководец неправильно определял решающий момент боя, легион ждала гибель. Поэтому со временем римляне перешли к когортному строю легиона. Каждая когорта насчитывала 500-600 человек и с приданным конным отрядом, действуя отдельно.

До IVв.до н.э. римское войско представляло собой обычное ополчение всех взрослых мужчин городской общины и жителей окрестных селений. В случае военной опасности мужчины вооружались за счет собственных средств и собирались, как того требовали их языческие верования, на посвященном римскому богу войны Марсовом поле. Чем богаче был римлянин, тем лучше он мог вооружиться и экипироваться для войны. Дороже всего было стоило приобрести боевого коня. Поэтому на коне в поход выступали лишь самые богатые, активно занимающиеся торговлей римские граждане, прочие же воины шли пешком или ехали в повозках. Поэтому в течение всего существования древнеримского государства самое богатое и привилегированное сословие в римском обществе называлось всадниками. Хотя в первые века своего существования Рим неоднократно терпел тяжелые поражения, подвергался осаде со стороны более сильных врагов (горцев Италии, живших за Альпами галлов (кельтов)), уже тогда римское войско демонстрировало свою стойкость и тактическое искусство. В наступление шли самые молодые, еще не слишком опытные воины, за которыми располагались невидимые для врага боевые порядки более опытных и выдержанных бойцов. В бою противник часто быстро начинал теснить первые ряды молодых воинов, и тогда они неожиданно расступались и отходили назад, освобождая пространство для наступления терпеливо ждущих своей очереди более опытных. Врага, предвкушавшего уже быструю победу, это обычно повергало в ошеломление, и, пользуясь его растерянностью, римляне начинали его теснить. Если противнику все же удавалось перестроить свои ряды и снова перейти в контрнаступление, римские воины «второго эшелона» так же, как перед ними молодые, расступались, и за ними вставали ряды зачастую уже пожилых, искусных, закалённых в боях римлян. Старшие воины со свежими силами обрушивались на уже уставшего и деморализованного таким подвохом неприятеля. Только исключительно выдержанное войско, возглавляемое умеющим принимать быстрые решения, находчивым военачальником могло успешно противостоять такой тактике.

К IV в. до н.э. римляне стали часто совершать военные походы далеко от своего города, поддерживая союзные им города Италии. Для этого им пришлось совершенствовать свою военную организацию и тактическое искусство. Воинам, отправляющимся в поход, стали выплачивать жалованье, потому что длительное отсутствие дома не позволяло им заниматься своим хозяйством. Расширение масштабов военных действий требовало усложнения структурной организации войска, чтобы отдельные его части могли легко и быстро направляться в нужные места. Основной воинской единицей стала манипула (примерно 120 человек), манипулы объединялись в корпус - легион, в котором насчитывалось несколько тысяч воинов. Римское войско сражалось в порядке, напоминающем шахматную доску: каждая манипула строилась квадратом, манипулы выстраивались в несколько рядов так, что зазоры между манипулами первого ряда сзади прикрывались манипулами второго ряда. Такое построение делало римское войско трудноуязвимым для нападения врага с любой стороны. Римские воины носили легкие кольчуги, обеспечивающие им большую подвижность, а позже кольчуги заменили кожаные рубахи с нашитыми на них металлическими пластинами. Наступая, римляне забрасывали неприятеля легкими металлическими копьями при помощи специального древка-копьеметалки, после чего, не давая опомниться, атаковали его, прикрывшись широкими, но легкими щитами, и рубили короткими, удобными для действий в тесном строю, мечами. В римском военном лагере за каждым воином был заранее закреплен определенный круг обязанностей, предусматривались все варианты действий на разные случаи. Поэтому в случае внезапного нападения врага среди римских воинов не было сумятицы и неразберихи: каждый четко знал, что он должен делать в каждом конкретном случае. Во II в. до н.э. римляне, уже фактически правившие над всей Италией, сокрушили своего давнего противника в Средиземноморье - город Карфаген на побережье современного Туниса, и Древний РиРиРим стал самой могущественной державой в регионе. Началось италийское освоение Африки.

К 100г. н.э. полководец Гай Марий провел военную реформу. Армия стала вооружаться и экипироваться за государственный счет, все воины получали одинаковое вооружение и амуницию. Это позволяло всем римским гражданам, независимо от имущественного положения, нести военную службу и отправляться надолго в отдаленные области Римского государства, в длительные военные походы. Воины стали получать очень высокие жалованье, что привлекло в армию многих граждан. Армия перешла от традиционного ополчения к профессиональной. Основными занятиями в невоенное время для воинов были боевые и строевые тренировки. Была усложнена и структура воинских подразделений. Около восьми воинов, питавшихся вместе и живших в одной палатке, составляли контуберний, десять контуберниев объединялись в центурию - основное тактическое подразделение. У каждой центурии была собственная эмблема, а чтобы её расположение не мог проникнуть враг, для входа устанавливался пароль, который нужно было назвать часовым. Пароль менялся каждый день. 6-10 центурий составляли когорту, которой командовал военный трибун. Десять когорт составляли легион-корпусную воинсую единицу, возглавляемую легиатом. Каждый легион имел знамя в форме орла.

Однако вместо знамени в привычном нам понимании (изображение на полотнище) легион имел изваяние орла (аquila) на деревянном древке. Символ орла переняли позже многие народы для своих государственных знаков. Манипулы и когорты обозначались сигнами (signum - знак, отсюда «сигнал» и пр.). На длинном древке прикреплялись круглая пластина, над ней дощечка с названием части, выше - изображение животного или кисти руки.

Знаменем в современном представлении был вексиллюм (vexillum) - яркое полотнище с каким -либо рисунком. Ведение в латинский язык и античную культуру. Часть I/ Подосинов А.В., Щавелева Н.И. - 12 - е изд. - М.: Флинта: Наука. 2011. С.117-118.

Если врагу удавалось захватить «орла», легион расформировывали. Вспомогательные функции на войне выполняли аукзилии - военные отряды из людей, не имеющих римского гражданства, присоединенные к легиону. После окончания службы воины аукзилиев получали римское гражданство. До 5 г. н.э. срок службы в римской армии составлял двадцать лет, а впоследствии - двадцать пять лет. Воины, вышедшие в отставку - ветераны, получали земельные наделы. Перед такой армией не могли устоять и знаменитые своей военной культурой Древние Афины и Спарта, тоже ставшие частью Римского государства.

Военная организация Рима сыграла очень боль­шую роль в его истории. Уже само создание центуриатных собраний, состоявших из вооруженных воинов, означало признание роли военной силы в возникшем государстве. Громадное расширение его пределов, достигнутое воору­женным путем, свидетельствовало как о роли армии, так и о росте ее политического значения. Да и сама судьба республики оказалась во многом в руках армии.

Первоначальная военная организация Рима была про--ста. Постоянной армии не "было. Все граждане с 18 до 60 лет, обладавшие имущественным цензом, были обязаны участвовать в военных действиях (причем клиенты могли выполнять военные обязанности вместо патронов). Воины в юход должны были являться со своим оружием, соответствовавшим их имущественному цензу, и продовольствием. Как отмечалось выше, каждый разряд имущих граждан выставлял определенное число центурий, объединявших­ся в легионы. Командование армией сенат вручал одному из консулов, который мог передать командование претору. Во главе легионов стояли военные трибуны, центуриями командовали центурионы, отряды конницы (декурии) воз­главлялись декурионами. В случае если военные действия продолжались больше года, консул или претор сохранялсвое право командовать армией.

Большая военная активность повлекла,изме.нен;ия в во­енной организации. С 405 года до н.э. в армии появились добровольцы, которым стали платить жалованье. В III в. до Hi3. в связи с реорганизацией цснтуриатного собрания чис­ло центурий возросло. На их базе формировалось до 20 легионов. Появляются, кроме того, легионы от союзников, организованных Римом муниципий и присоединенных к нему провинций. Во II в. до н.э. они составляли уже до двух тре­тей римской армии. В это же время понижается имуще­ственный ценз, с которым была связана военная обязан­ность.

Длительность и частота войн превращает армию в по­стоянную организацию. Они же вызвали растущее недо­вольство основного контингента воинов - крестьянства, отвлекаемого от своих хозяйств, приходящих из-за этого в упадок. Назрела необходимость реорганизации армии. Она была проведена Марием в 107 году до н.э.

Военная реформа Мария, сохранив воинскую повин­ность римских граждан, допустила набор добровольцев, получавших вооружение и жалованье от государства. Кро­ме того, легионерам полагалась часть военной добычи, а с I в. до н.э. ветераны могли получать земли в Африке, Гал­лии и в Италии (за счет конфискованных и свободных зе­мель). Реформа существенно изменила социальный состав армии - большую ее часть теперь составляли выходцы из малоимущих и неимущих слоев населения, чье недоволь­ство собственным положением и существующими порядка­ми нарастало. Армия профессионализировалась, преврати­лась в постоянную и становилась самостоятельной деклас­сированной политической силой, а полководец, от успехов которого зависело, благосостояние, легионеров,.- крупной политической фигурой.

Первые последствия сказались скоро. Уже в 88 году до н.э. при Сулле армия впервые в римской истории выс­тупила против существующей власти и свергла ее. Впер­вые римская армия вошла в Рим, хотя по древней тради­ции ношение оружия и появление войска в городе запре­щалось.

§ 11. Древний Рим

Царский Рим. Легенды связывают основание Рима с беглецами из взятой греками-ахейцами Троп. Знатный троянец Эней после падения города долго странствовал, затем высадился в устье Тиб­ра и стал царем латинян - народа, в котором соединились троян­цы и местные жители. Потомок Энея Ромул основал в 754 - 753 гг. до н.э. город Рим и стал его первым царем. При нем население Рима состояло из его спутников - молодых мужчин. Хитростью они похитили девушек племени сабинян. Похищенные женщины примирили своих отцов и мужей. Римляне и сабиняне объедини­лись в единую общину.

После Ромула в Риме правило еще шесть царей. Сабинянин Нума Помпилий царствовал 43 года и прославился миролюбием. Зато его преемники Тулл Гостил ни и Анк Марций повели на­ступление на соседние земли. Следующий царь Тарквиний Древ­ний был этруском. При нем Рим значительно вырос.

Для принятия важных решений цари собирали народное со­брание. Оно избирало царя, принимало закон о наделении его империей (властью), Решения народного собрания утверждал сенат (совет старейшин). Потомки первых членов римской общины

именовались патрициями (от лат. раtсr - «отец»). Это была римская -аристократия. Плебеи поселились в Риме позже патрициев и первоначально не входили в состав общины, не участвовали в народном собрании и не обладали правом на землю. Шестой царь Рима этруск Сервий Туллий включил плебеев о состав римской общины. Они должны были служить в войске. Но права участво­вать в народном собрании и других нрав они так и не подучили. Седьмой царь Тарквиний, прославившийся своей жестокостью, был свергнут в 510 г. до н.э.

Управление в Римской республике.

Борьба патрициев и плебеев. После свержения царской власти Римское государство окончательно приобрело черты полисного управления. Время после свержения Тарквиния и до установления императорской власти называется периодом Римской республики.

Высшим органом государства считалось народное собрание. Оно

могло объявлять войну или заключать мир, принимать и отменять коны, избирать всех высших должностных лиц. Но ни один не мог быть принятым народным собранием без его обсуждения в сенате. Сенат состоял из 300 человек.

Непосредственно управляли государством должностные лица, которые избирались народным собранием сроком на один год. Главными из этих должностных лиц я влились консулы. Два консула управляли государством, командовали войсками, судили граждан и составляли списки членов сената. В случае чрезвычайных обсто­ятельств на 6 месяцев назначался диктатор, который обладал неограниченными правами, ему подчинялись консулы.

На все государственные должности избирались только патри­ции. Они захватили и большую часть бывших царских земель. Из этих земель патриции предоставляли участки плебеям за плату. Однако плебеи упорно боролись за свои права. Со временем они стали составлять большую часть римского войска. Патриции вы­нуждены были пойти на уступки. Была учреждена должность на­родного трибуна. Плебеи избирали двух народных трибунов, кото­рые могли приостанавливать решения сената, народного собра­ния (право «вето»).

Плебеи также требовали записать законы с целью предупре­дить злоупотребления со стороны патрициев. После долгих обсуж­дений законы были выбиты на 12 медных досках (таблицах) и выставлены на всеобщее обозрение. Законы 12 таблиц подтверж­дали частную собственность на землю и все остальное имущество граждан.

В середине IV в. до н.э. по предложению народных трибунов Секстия и Лициния были приняты законы о выделении плебеям

участков из земель, присоединенных к тому времени к Римской республике в результате завоеваний. Другой закон определял, что отныне один из консулов должен быть обязательно плебеем. Рим­ских граждан теперь нельзя было превращать в рабов за долги. Борьбу плебеев с патрициями запершило принятие в начале III в. до н.э. закона, по которому плебесциты (решения плебейских со­браний) были обязательны для всех граждан, в том числе и для патрициев.

Патриции и плебеи перестали враждовать друг с другом. Их верхушка объединялась в сословие сенаторов - членов сената. Средние земледельцы, торговцы и вообще зажиточные люди на­зывались всадниками. Вес остальные горожане-бедняки составля­ли плебс (в новом значении этого слова). Все граждане Рима неза­висимо от положения считались рапными перед законом.

Римские завоевания.

В VI -Vвв. до н.э. Рим начинает завоевывать соседние территории. Основой силы Рима стало войско - легионы, состоявшие из всех граждан - членов полиса. Римлянам удалось отразить нашествие галлов (кельтов), хлынувших в IV в. до н.э. в Италию. Они постепенно завоевывали Италию и к началу III в. до н.э. стали ее полными хозяевами.

Самым тяжелым испытанием для ранней Римской республики стала 2-я Пуническая война с Карфагеном - финикийским государ­ством в Северной Африке. Потерпев поражение в холе долгой 1-й Пунической войны (пунами римляне называли карфагенян), поте­ряв флот и владения на Сицилии и в Сардинии, Карфаген не сми­рился с этим. Карфагеняне захватили часть Иберии (современная Испания). В 218 г, до н.э. карфагенский полководец Ганнибал совер­шил отгула беспримерный поход в Италию, перейдя через Аль­пийские горы. Он нанес поражение римлянам на севере Италии, а весной 217 г. до н.э. на берегу Тразименского озера вновь раз­бил их. Однако силы Ганнибала таяли, а римская армия крепла. В 216 г. до н.э. 87-тысячная римская армия встретилась с 54-тысяч­ной армией Ганнибала близ местечка Канны. Римляне ударили в слабый центр Ганнибала, но были втянуты в мешок между его сильными флангами. Оказавшиеся в западне римляне пытались сопротивляться, по вскоре битва перешла в их избиение.

Казалось. Риму не избежать гибели. Но были приняты чрезвы­чайные меры, и война продолжалась. Римляне стали одерживать победы. Молодой талантливый полководец Рима Публий Кор­нелий Сшитом завоевал владения карфагенян в Иберии. В 204 г. до н.э. Сципион высадился в Африке. Ганнибал вынужден был покинуть Италию. В 202 г. до н.э. Сципион в битве при Заме разгро­мил Ганнибала. Карфаген заключил мир с Римом, приняв все условия победителей. В ходе 3-й Пунической войны во 11 в. до н.э. Карфаген был уничтожен, тогда же были захвачены Македония и Греция, ряд других земель.

Римляне превращали завоеванные земли в провинции - «поме­стья римского народа». Во главе их становились наместники из числа должностных лиц Рима. Местное население было обложено налогами, у него отняли часть земли. Стремясь разобщить жителей провинций, римляне применяли метод «разделяй и властвуй». Лояльные им города и общины получали преимущества и льготы, остальные были их лишены.

Последствием долгих войн, обогащавших часть римлян и разо­рявших других, стало ослабление войска: обедневшие граждане уже не могли вооружиться за свой счет, а многие богачи не жела­ли проливать кровь в битвах. Римский полководец консул Гай Марий в конце II в. до н.э. первым стал набирать на службу в легионы добровольцев - римских граждан и союзников Рима. Солдаты получали оружие, плату за службу, а после ее окончания им обе­щали земельные участки. Боеспособность римского войска вновь резко повысилась. Но потеряв непосредственную связь с римской общиной, воины превращались в исполнителей воли своих ко­мандиров-полководцев.

Римское общество времен Республики.

Основой силы Рима счи­талась крепкая семья. Се глава являлся полновластным хозяином своих домочадцев. Младшие беспрекословно подчинялись старшим, старшие заботились о младших. Женщина-мать пользовалась боль­шими правами и уважением.

После Пунических войн (период Поздней Римской республи­ки) стала заметна «порча» добродетельных нравов римлян. Жажда обогащения была главной целью части верхушки римского обще­ства. Новые захваты сулили им новые доходы. Напротив, бедняки были мало заинтересованы л завоеваниях. Ведь пока они служили в войске, их хозяйства разорялись, семьи беднели.

Римляне Поздней республики были образованнее своих пред­ков. Многие из них знали греческий язык, детей воспитывали греческие -учителя. Римляне переняли от греков страсть к роскоши и

пирам. «Порча» нравов наблюдалась даже у плебеев. Все большее

значение приобретал труд рабов.

Гражданские войны .

В I в. до н.э. в Риме начались гражданские войны. Власть захватил диктатор Корнелий Сулла, устроивший мас­совое истребление своих противников в Риме. Затем он убыл на войну в Малую Азию. Сторонники демократического правления, которых возглавил Гай Марий, собрали войско и в 87 г. до н.э. взяли Рим, перебив там приверженцев Суллы. Марий восстановил прежние республиканские порядки. Но в вскоре он умер, а Улла возвратился в Италию. После двухлетней войны он в 82 г.

н.э. взял Рим, уничтожив сотни своих противников.

Важным событием в период Поздней Римской республики стало

восстание рабов под предводительством Спартака, выходца из

Фракии. Оно началось с выступления в 74 г. до н.э. гладиаторов и вскоре охватило всю Италию. Войско Спартака, к которому сбежались тысячи рабов, нанесло ряд поражений легионам. С большим трудом римлянам под руководством Лициния Красса удалось разбить в 71 г. до н.э. повстанцев.

Гражданские войны и восстания первой половины I в. до н.э. привели к ослаблению республиканских институтов власти. В 60 г. до н.э. было заключено соглашение триумвират между самыми влиятельными политиками Рима - Гнеем Ломпеем, Лчцинисм Крас-сом и Юлием Цезарем. Сенат был оттеснен триумвирами от власти. Вскоре Гай Юлий Цезарь стал наместником провинций в Гал­лии, где прославился как полководец, завоевав в 58 - 51 гг. до н. э. заальпийскую Галлию до реки Рейн. В 53 г. до н. э. Красе погиб на войне, а Помпеи вступил в соглашение с сенатом и выступил против Цезаря. В 49 г. до н.э. началась новая гражданская война. Цезарь разбил Помпея и стал единовластным правителем Рима. Его власть приближалась к царской. Однако в 44 г. до н. э. он был заколот в сенате заговорщиками.

Рождение Римской империи.

После гибели Цезаря развернулась борьба как между сторонниками и противниками республики, так и между претендентами на верховную власть. Одним из таких пре­тендентов был внучатый племянник Цезаря Гай Октавиан. Он за­ключил соглашение с Марким Антонием, помощником Юлия Це­заря. Вместе они разгромили в 42 г. до н. э. сторонников республи­ки. Октавиан получил под свою власть запал Римской державы, а Антоний - восток. Столкновение между ними было неизбежным. Октавиан укреплял свою власть в Риме, Антоний женился на ца­рице Египта Клеопатре. Война между Октавианом н Антонием закончилась в 30 г. до н.э. гибелью Антония и Клеопатры и захва­том римлянами Египта. В 29 г. до н. э. Октавиан получил от сената и народного собрания звание императора. Он до конца жизни (14г. н.э.) возглавлял Римское государство. Император, получивший титул Август (по-латыни священный, возвеличенный), стано­вился главой сената, как народный трибун обладал правом вето на все решения сената, народных собраний и других органов власти. Он же пожизненно командовал армией.

Периоды принципата и домината. С воцарением Августа в исто­рии Рима начался период принципата (27 г. до н.э.- 193 г. н.э.). Формально сохранялись республиканские учреждения - сенат, народные собрания, другие выборные органы. Фактически власть принадлежат императору и его чиновникам. Преемники Октавиана Августа (Тиберий, Калигула, Нерон, Клавдий) прославились террором против всех недовольных новыми порядками. Сами они также погибли от рук заговорщиков. К концу 1 в. н.э. избрание императоров оказалось фактически в руках войск. Полководцы, опираясь на свои легионы, вели борьбу за власть. В результате рим­ляне начали терпеть поражения в войнах с соседями. Положение нормализовалось при императоре Траяне (98- 117 гг. н.э.), кото­рый правил, считаясь с мнениемсената. Траян вел постоянные войны с целью восстановить пошатнувшийся престиж римского оружия. Долгой и тяжелой была война и Дакии. В 113 г. Траян начал войну с Парфянским царством, которое уже несколько столетий успешно противостояло Риму на Востоке. Римляне заняли Арме­нию, Месопотамию и вышли к Персидскому заливу. Но и армии императора начались восстания. В 117г. Траян был вынужден вы­вести свои легионы из Месопотамии. Вскоре он умер. Преемник Траяна император Адриан отказался от завоевания политики и стремился укрепить внутреннее положение империи. Состояние государства было длительное время довольно устойчивым, поэто­му называют «золотым веком» Римской империи.

В III и. Римская империя вновь вступила в полосу кризиса. В ее провинциях часто правили самостоятельные властители. Герман­ские и иные варварские племена вторгались на территорию госу­дарства. Лишь к концу III в. положение стало меняться. Наступил последний этап истории Римского государства, известный как пе­риод домината (284 -476гг.). В этот период республиканские органы власти трансформировались в обычные государственные учреж­дения, их члены стали чиновниками, подчинявшимися импера­тору. Сами императоры превратились в правителей, подобных во­сточным деспотам.

Был создан мощный бюрократический аппарат. Государство активно вмешивалось в экономику. К концу IV в. значительная часть пригодных для сельского хозяйства земель оказалась, сосре­доточена в руках крупных землевладельцев - магнатов. Спасаясь от налогов, к ним с государственных земель бежали крестьяне. На земле магнатов они становились колонами. Магнат давал им дом и участок. За это колон отдалил ему долю урожая. В колонов стали обращать и рабов. Колон в отличие от раба был заинтересован в результатах своего труда и работал гораздо лучше.

В начале периода домината Римское государство несколько ук­репилось. Были отбиты нападения германцев, возвращены отпав­шие провинции. При императоре Диоклетиане (284-305) прове­ли реформы, усилившие императорскую власть, экономику и порядок в стране. Преемник Диоклетиана Константин продолжил укрепление империи. Он перенес столицу на восток империи, меньше страдавший от набегов варваров и более развитый эконо­мически.

Исключительно удобное положение занимал греческий город шиш. где развернулось грандиозное строительство. В 330г. провозгласили новую столицу империи - Константинополь.